Меня зовут Мелек 44 серия турецкий сериал

Праздничный день в большой семье всегда ассоциируется с приготовлением обеда. Однако, какие блюда следует подавать на стол? Глава семьи долгие двадцать лет придерживался своих традиций и никогда не разрешал одно из блюд на праздничном застолье. Поэтому, когда это блюдо внезапно появилось на столе, глава семьи был в ярости. Но Нефисе попыталась объяснить возмущенному человеку, что совпадение с днем рождения Мелека было случайным. Некоторые из присутствующих за столом не хотели ни слышать о Мелеке. Пожилой мужчина был уверен, что Мелек являлся позором для его семьи. Нефисе не в силах была выслушивать такие речи и покинула зал. В своей комнате она смогла поговорить с фотографией Мелек, сердце ее тревожилось за судьбу девушки, ведь никто не знал, где она находится. Нефисе боялась, что уйдет из этого мира, никогда не увидев Мелека вновь. Молодая женщина находилась в Берлине, где проживала вместе со своими детьми. Старший сын любил заниматься спортом, в то время как дочка предпочитала слушать музыку, чем вызывала недовольство матери из-за отсутствия помощи в хозяйственных делах. Мелек вынужден был работать, чтобы обеспечивать семью, а Дефне мечтала написать песню, а Керем настойчиво верил в свой потенциал в качестве будущего спортсмена. Младший брат тоже разделял эти мечты и поддерживал старшего брата в его стремлении к успеху. Вечер праздника медленно подходил к концу, и гости начали покидать дом. Махмут сопровождал их до двери. Снова разговор зашел о Мелек. Ее отец не позволял ей вести себя надменно и считал, что она не имеет права на гордость. Брат же был готов отыскать Мелек и повершить ее, чтобы избавить отца от страданий и позора, особенно после случая в мечети с дядей Джумали. Нефисе решила навестить свою подругу, чтобы поделиться своими мучениями. Нам довелось обсудить Халиля, который так и не нашел себе жену, несмотря на его возраст. Вдруг пришел Джумали и позвал Зумруд на разговор. Она волновалась, увидев его и окна. Он хотел узнать, была ли у Нефисе посещение. Он был в ярости, думая, что никто из людей из Карадага не может даже подумать о том, чтобы ступить в его дом.