В праздничный день принято проводить время в кругу большой и дружной семьи, а обязательным атрибутом становится разнообразный обед. Но какие блюда можно предложить на праздничном столе? В течение двадцати лет, глава семьи строго запрещал одно из любимых блюд, и его появление могло вызвать настоящий скандал. Нефисе же несмотря на возмущение этого человека, пыталась убедить его в том, что день рождения Мелек оказался настолько же важным для праздника. Некоторые из присутствующих за столом не желали упоминать имя Мелек. Старый мужчина был категоричен в своем мнении – Мелек была срамотой для семьи. Нефисе не могла выслушивать такие слова и покинула комнату. Там, наедине с фотографией Мелек, женщина могла открыто выразить свои опасения за судьбу дочери. Где она сейчас? Этот вопрос оставался без ответа. Нефисе боялась, что уйдет из этого мира, не успев повидать Мелек еще раз. Молодая женщина проживала в Берлине со своими детьми. Ее старший сын увлекался физическими тренировками, а дочка предпочитала слушать музыку - это зачастую вызывало недовольство матери, которая чувствовала себя беспомощной. Чтобы обеспечить свою семью, Мелеку приходилось работать. Его сестра Дефне мечтала написать свою собственную песню, а Керем был уверен, что сможет достичь успеха в спорте. Хотя их младший брат еще был слишком маленьким, он уже начал восхищаться своими старшими сиблингами и разделял их мечты о будущем. Время праздника подошло к концу, и гости стали покидать дом. Махмут сопровождал их. Снова речь зашла о Мелек. Ее отец считал, что ей не стоит гордиться и вести себя высоко. Брат был готов найти Мелек и убить ее, чтобы отец не испытывал страданий из-за ее позорного поведения. Особенно после случая в мечети с дядей Джумали. Нефисе решила навестить свою подругу и пожаловаться на свое страдание. Мы столкнулись с проблемой возраста Халиля, который до сих пор не нашел себе жену. Джумали пришел и позвал Зумруд. Когда она увидела его и его машину, она застряла в предчувствии. Он хотел узнать, была ли Нефисе здесь. Он был в ярости, думая, что никто из Карадагов не может посетить его дом.