Меня зовут Мелек 41 серия турецкий сериал

Праздничный день в большой семье всегда связан с устройством праздничного обеда. Однако члены семьи могут столкнуться с вопросом, какие блюда придется подавать на столе? Глава семейства категорически не допускал определенное блюдо в течение двадцати лет и возмущению его никогда не было предела, когда это блюдо все же оказалось на его столе. Нефисе пыталась успокоить негодующего родственника, ведь неудачная совпаденье событий сделало так, что день рождения Мелек пришелся на праздник. Некоторые из присутствующих за столом не хотели услышать имя Мелек. Пожилой мужчина был уверен, что Мелек была позором для его семьи. Нефисе больше не могла выслушивать такие слова и ушла в свою комнату. Там она могла поговорить с фотографией Мелек, беспокоясь о ее судьбе, ведь не было известно, где она находилась. Нефисе опасалась, что умрет, не встретив Мелек в этой жизни. Молодая женщина находилась в Берлине, где она проживала вместе со своими детьми. Её старший сын увлекался физическими тренировками, а младшая дочка любила слушать музыку - что часто вызывало недовольство у матери из-за неоказанной помощи. Мелек, будучи единственным кормильцем в семье, тяжело работал, чтобы обеспечить свою семью. Дефне мечтала о написании песни, а Керем мечтал о том, чтобы стать великим спортсменом. А младший сын всегда восхищался своим старшим братом и разделял его мечты. Вечеринка подошла к концу, и гости начали расходиться. Махмут провожал их, а заодно вспоминал о том, как снова разговорилась о Мелек. Конечно, отец девушки всегда считал, что она не имеет права демонстрировать высокомерие и всегда должна ходить с униженной головой. Ее брат даже был готов найти и убить ее, чтобы окончательно удалить позор с семьи после позорной выходки дяди Джумали в мечети. Нефисе решила навестить свою лучшую подругу и поделиться с ней своими муками. Пришлось обсудить с Халилем его уже зрелый возраст, в котором он все еще не женился. Джумали пришел и позвал Зумруд. Когда она увидела его за окном, она чувствовала беспокойство. Он спросил, приходила ли Нефисе. Он был в ярости, полагая, что никто из Карадагов не имеет права поминать его дом.