Меня зовут Мелек 31 серия турецкий сериал

Воскресный день, который отмечали в многочисленной семье, непременно начинался с установления обеда. Но какие кулинарные шедевры можно было добавить в праздничное меню? Отец-хозяин не принимал на своем столе определенное блюдо уже двадцать лет, и поэтому его появление вызвало неутолимую ярость. Нефисе попыталась успокоить раздраженного родственника, ведь не могла оставить без внимания факт, что именно в этот праздничный день выпал день рождения Мелека. Некоторые из присутствующих за столом не хотели услышать имя Мелек. Пожилой мужчина был убежден, что Мелек стал опозорением для семьи. Нефисе не могла больше выслушивать эти слова и покинула общую комнату. В своей спальне она могла пообщаться только с фотографией Мелек, переживая за ее судьбу, ведь никто не знал, где она сейчас находится. Нефисе боялась, что может уйти из этого мира, не успев увидеть Мелек. Молодая женщина проживала в Берлине со своими детьми. Ее старший сын страстно занимался физическими упражнениями, а дочка предавалась музыке, вызывая у матери раздражение из-за отсутствия помощи в уходе за семейством. Мелек был вынужден работать, чтобы обеспечить свою семью, а Дефне мечтала написать свою первую песню и осуществить свои музыкальные амбиции. Керем, младший сын, также разделял братские мечты о становлении великим спортсменом. Время праздника неуклонно подходило к концу, и гости начали расходиться. Махмут провожал каждого из них до дверей. Снова разговор зашел о Мелек. Ее отец настаивал, что его дочь не имеет права ходить с поднятой головой после того, как позорила его в мечети. Брат Мелек был готов найти и убить ее, чтобы предотвратить новые постыдные выходки, особенно после скандала с дядей Джумали. Нефисе решила навестить свою подругу и пожаловаться ей на мучения, которые причиняла ей ее семья. Было обсуждение Халиля, который не находил себе жену в своем зрелом возрасте. Внезапно появился Джумали и пригласил Зумруд. Его появление в окнах дома вызвало волнение у девушки. Он спросил о Нефисе и был явно раздосадован, узнав, что никто из Карадагов не посещал его дом.