Мужественный мужчина, испытавший в жизни много тяжелых испытаний, учил маленького мальчика быть сильным и не раскрывать слезы при падении. Он также внушал малышу уважительное отношение к женщинам, за исключением его матери, хотя предупреждал, что даже она может укусить. В то время как родной дом Кевсер был радостно наполнен запахами блюд, готовых ее сестрой, который довольный отец прославлял за каждым столом. Но неожиданно гагара повернулась в сторону и твердо посмотрела на Кевсера. В его глазах было что-то необычное, а сам выглядел он смущенным и серьезным. – Ты права, Сехер, - проговорил он неожиданно. Женщина испустила облегченный вздох. Наконец-то ее отец услышал ее и признал свою ошибку. Кевсер улыбнулась и кивнула – сестра будет рада получить сообщение о том, что она прощена. И она сама рада, что сумела благодаря своим усилиям вернуть ее обратно к ним. Тарелка с десертом была все еще там, но теперь уже ничто не мешало им обрести семейное счастье. Одним из аргументов в пользу Сехер служит тот факт, что она назвала своего сына в честь отца. Ее маленький сын Юсуф капризничал за обеденным столом, так как не его мать кормила его, а служанка. В это время мать Юсуфа плохо себя чувствовала и, выпив лекарство, улеглась отдыхать. Сехер узнала о попадании ее сестры в больницу. Затем прибыл и Яман. Ему сообщили, что женщина упала со лестницы и из ее ушей текла кровь. Пациентку направили в операционную. Сестра Сехер быстро нашла ее там и узнала, что отец был прав насчет заботы о Юсуфе. Кевсер просила сестру не оставлять мальчика на редкость жестокого Ямана. Но увы, врачам не удалось спасти Кевсер. Сехер была в шоке и горе, но предстояло еще ожесточенное противостояние за право опеки над юным Юсуфом. Потому что Яман не был человеком, способным понять чужую боль, ведь его собственное детство прошло в тяжелых и лишенных любви условиях. Он желает продолжить свое наследство. Но Сехер также не может позволить предать свою сестру и не выполнить ее последнюю просьбу. Малыш Юсуф больше уважает тетю и предпочитает находиться с ней, нежели с Яманом.